В 1922 году Говард Картер, копаясь в пыли Долины Царей, наткнулся на ступеньки. Его спонсор лорд Карнарвон примчался из Англии. «Видите что-нибудь?» – «Да, удивительные вещи!» – крикнул Картер, пробивая дыру в известняке. Внутри гробницы Тутанхамона: золотые колесницы, алебастровые сосуды, трон с инкрустацией. Рабочие таскали находки под присмотром фотографа Бёртона. Картер чистил артефакты кисточкой, Карнарвон нервничал: «Сколько ещё?» Вскрыли саркофаг – там золотая маска. Потом Карнарвон умер
Джейкоб Тремблей играет Криса, подростка из Ванкувера. Он фанатеет от Хита Леджера, клеит постеры на стену, повторя его фразы из «Темного рыцаря». Отец (Дон Маккеллар) ворчит: «Опять в этом дурацком пиджаке?» Крис снимает ролики, где пародирует Джокера, заливает на YouTube. В школе смеются: «Ты думаешь, ты круче всех?» После школы он бродит по парку, кривляется перед камерой. Мать (Кара Ги) молча ставит тарелку супа. Однажды Крис узнает о смерти Леджера — и его мир рушится.
Уве Болл, немецкий режиссёр, переезжает в Ванкувер. Он снимает низкобюджетные фильмы, критики его ненавидят. «Это дерьмо», — говорит журналист, разрывая DVD с *Бладрейн*. Болл пьёт пиво в баре, спорит с продюсерами. «Дайте мне деньги», — требует он, стуча кулаком по столу. Актеры жалуются на съемках: «Опять двадцать дублей бегать с топором?» Болл смеётся: «Так надо». Вечером он один в монтажной, курит, клеит кадры. Фильм проваливается. Он звонит другу: «Чёрт, ну хоть кассу собрали».
В болотах Пенсильвании 300 млн лет назад гигантская стрекоза *Меганевра* ловит тараканов. В Шотландии *Диметродон* греется на солнце, потом нападает на слабого сородича: «Ты мой обед». В брачный сезон *Скутозавр* топчут траву, самцы бодаются рогами. В Южной Америке *Саркозух* тащит труп динозавра в воду. На равнинах Оклахомы стая *Ютарапторов* загоняет *Игуанодона*, один кричит: «Бегите!» В ледниковый период мамонт *Маммут* отбивает детёныша от саблезубых кошек. Всё кончается с рассветом – люди
Иван Грозный, сидя в кремлевских палатах, размышлял о предательстве бояр. "Казнить или миловать?" — бормотал он, глядя на карту Руси. В Новгороде народ бунтовал, требуя хлеба. Князь Курбский, бежавший в Литву, писал: "Ты тиран, Иван!" Царь сжег письмо, приказав схватить его семью. В Пскове монахи молились за спасение города от опричников. "Не трогайте святыни!" — кричал старец, но мечи уже сверкали. На улицах Москвы люди шептались: "Царь обезумел". А Иван
Джерри Ли Льюис в душном мемфисском зале долбит по клавишам, кричит: «Whole Lotta Shakin’ Goin’ On». Элвис в розовом кадиллаке мчится по шоссе, жуёт бутерброд с арахисовым маслом. Чак Берри приседает на сцене, гитара визжит — девчонки в юбках-колоколах визжат в ответ. Бадди Холли протирает очки, нервно поправляет галстук перед выходом. Маленький Ричард в гримерке смеётся: «Вау!» — бросает пудру в волосы. На бэкстэйдж вламывается менеджер: «Выступайте уже!» Легенды толкаются у микрофонов, пахнет
Фредди Меркьюри в кожаном жилете шагает по пустому залу «Уэмбли», поправляет микрофон. Брайан Мэй настраивает гитару, очки съезжают на нос. Роджер Тейлор бросает палочки, смеётся: «Снова мимо!» Джон Дикон молча кивает, проверяет струны. Съёмки клипа «Bohemian Rhapsody»: Фредди падает на колени перед хором в чёрных плащах. В перерывах — чай в бумажных стаканчиках, крошки печенья на синтезаторе. Мэй примеряет парик, все хохочут. Тейлор дразнит оператора: «Попал в кадр?» Дикон прячет улыбку за
Бейонсе готовится к выступлению на фестивале Coachella 2018. Репетиции в Лос-Анджелесе: хореографы, музыканты, десятки танцоров. «Снова с начала», — говорит она, поправляя микрофон. Кадры с гримёркой: ассистентка поправляет корону из золотых листьев. В перерывах — звонки мужу (Джей-Зи) и детям. Архивные кадры: юная Бейонсе в студии, записывает первый альбом. Концерт: толпа с телефонами, дым, жара. После шоу — объятия с командой. «Мы сделали это», — смеётся барабанщик. Финал: она едет домой,
Мартин Скорсезе сидит в затемнённом кинозале, перебирает плёнки. «Этот кадр — 1927 год, «Орёл» Клары Боу», — бормочет он. Камера скользит по фабричным цехам Universal, где Мэри Пикфорд в рабочем халате обсуждает с Гриффитом свет. В Чикаго 1915-го зрители швыряют монеты в экран во время «Рождения нации». Скорсезе курит, показывает на Эйзенштейна: «Он украл монтаж у Портера». В Лос-Анджелесе Джон Форд пьёт виски, ругается с продюсером: «Чёртов цветной фильм испортит всё». Кадры немого кино
Райан Лохте тренируется в бассейне Майами, сверяет время на электронных часах. Его тренер, Дэвид Марш, кричит: «Ещё двадцать стометровок!» Вечером Лохте заезжает в закусочную, ест бургер с двойным сыром. Дома жена Кейлин показывает счета: «Опять переплатили за воду». На следующий день съёмки для ESPN — Райан в костюме акулы дурачится перед камерой. Потом разбор полётов: «Ты снова проиграл на последнем повороте», — бурчит Марш. Лохте пьёт из бутылки с логотипом спонсора, вытирает лицо полотенцем.
Дмитрий и Сергей, два бывших заключённых, бегут из колонии в заполярной тайге. Они крадут лодку, плывут по реке Печоре, прячутся в заброшенных избах. Дмитрий вспоминает жену: «Ты обещала ждать…» — но письма от неё нет. В посёлке Усть-Цильма они натыкаются на местного милиционера Фёдора, который подозревает их. Сергей ворует консервы, Дмитрий ругается: «Опять за своё!» Погоня, выстрелы. Они угоняют грузовик, мчатся по грязной дороге. Ветер бьёт в лицо, двигатель перегревается. Впереди — только
Джон, старый гробовщик из захолустного городка в Аризоне, получает заказ на похороны местного алкоголика. В морге он замечает странные следы на теле покойника — синяки в форме пальцев. Его дочь Сара смеётся: «Опять тебе мерещится». Ночью Джон слышит скрип досок — в мастерской кто-то ходит. Утром он находит разбитые гробы и мокрые следы. Шериф Томсон пожимает плечами: «Крысы». Но когда исчезает тело из часовни, Джон копает глубже. В подвале морга — яма, заваленная костями. «Они вернулись», —